Новые истории старого мира.
Часть 1. Черный Ара Венсен, прапорщик Нефритовых Соколов..
Был обычный будний вечер и совершенно ничего не предвещало каких-либо происшествий. Обыватели мира Аден прибывали в добродушном расположении духа и как обычно занимались индульгированием. Кто-то пытался сбарыжить батарейки по немерянно высокой цене (не будем указывать пальцем на Лохматого), кто-то сидел в три лица скупал краденные ингры (мрачная ухмылка промелькнула на лице Техник-сана), а кто-то банально бегал сломя голову в поисках приключений на свою пятую опору (это, конечно же, была Рида). Но вдруг появился ОН. Тень гор, межнациональный бомж и по совместительству прапорщик клана Нефритовых Соколов Черный Ара Венсен. Мир вздрогнул под его тяжелой поступью, с деревьев опала листва, цветы резко завяли, птицы заболели гриппом, у всех зверей случилась медвежья болезнь, а разумные обитатели мира просто пришли в неописуемый ужас. Недавно выклянченные у клана дуалы-стормбрингеры зловеще багровели в лучах заходящего солнца, требуя у своего хозяина только одного – в бой. Взор бесстыжих карих глаз буквально буравил окружающих из под полов шляпы (найденной еще в детстве на мусорнике), а душа прапорщика была в восторге от предстоящих героических свершений.
«Надо бы сосок хапнуть», - ветром пронеслось в голове Венсена, и он направился к вождю своего клана.
- Але, шеф, я пришел! Гони сосок и чего-нить из шмота!
Прапорщик нагло приблизился к вождю клана гному Сантехнику.
- Таки сосок тебе? Таки безвозмездно? Таки прямо вот тут я дам тебе сосок? А не пойти ли Вам, молодой человек, куда-нибудь, где вас будут долго искать?
Вождь, как обычно, был не слишком вежлив и совершенно не хотел халявно отдавать соски, тем более что торговля (по его словам) сегодня не удалась.
- Я таки сижу тут торгую, понимаешь, целый белый день, коплю аденки на нужды клана, одеваю вас, голодранцев, а они таки ко мне тут претензии предъявляют. У тебя кошерная валюта имеется?
Глаза жадного гнома (именно в этой расе процветает жидовство, а Сантехник был типичным гномом) хитро прищурились, а пухлые ручки трепетно приоткрыли раздутый от массы денежных средств кошелек.
- Нет у меня денег, ни кошерных, ни не кошерных. У меня вообще ничего нет, а живу я по доверенности.
Выдав не свойственную прапорщикам длинную речь, Венсен спрятав поглубже свои честно украденные из казны клана полмиллиона.
- Таки вообще ничего нет?
Матерого гнома не легко было обмануть, а тем более в денежных делах.
- Может ресурсики какие есть или шмот какой из секондхенда?
Гном знал, что Венсен уже давно не платил членские взносы в фонд клана и в помощь бедным беженцам из непризнанной республики Бакланостан, и потому был абсолютно уверен, что у прапорщика есть что-то в заначке.
Прапорщик вздохнул и полез в бездонный мешок.
«Чего бы дать этому барыге?», - напрягая свои следы от модной шапки подумал Венсен.
- Вот есть у меня такая палочка-ковырялочка.… Вчера нашел у городских стен.
- Засунь таки свою палочку-гавнялочку себе в.… Сам знаешь куда.
Гном издал длинную, понятную только ему одному и другим сидящим рядом гномам, ругательскую речь, посвященную всем прапорщикам в целом и Венсену в частности.
- Ладно, шеф, на вот 10 тысяч аденок и дай мне сосок и шмотину модную.
Глаза гнома подобрели и он стал поглаживать свой круглый от постоянного недоедания живот.
- Ладно, Венсен, держи.
Гном сноровисто отсчитал прапорщику положенные ему соски и с большой неохотой достал из мешка шмотину.
- Таки дам я тебе сию шмотку, но за нее принесешь мне.… О, принесешь мне кучку – только большую – ресурсов разных.
Гному было почти не жалко эту шмотку, так как ее он изъял у Риды, а ей в свою очередь надо было куда-нибудь деть свои старые менструальные трусы.
- Таки, молодой человек, одевайте трусики и вперед, вершите доблестные дела.
- Есть, шеф! Усе понял, шеф!
Радостный прапорщик тут же натянул трусы и, размахивая блестящими дуалами, резво побежал в направлении ближайшего стойбища мобов. Жители Гирана (а все это происходило на базарной площади сего честного града) наконец-то вздохнули с облегчением, сквозь зубы желая прапорщику удачно поскользнуться и упасть прямо в пасть какому-нибудь особо зубастому монстру.
Путь Венсена лежал на север, где по последним слухам собралась толпа мобов особо дегенератной наружности. Их-то и собирался развести на бабло наш герой. Старая шляпа уныло колыхалась в такт быстрым шагам прапорщика, а местные вороны приветственно кричали с деревьев: «Ара, карррр!». Прапорщик часто останавливался, выковыривая грязной рукой узкую полоску ткани своих новых трусов из задницы – Рида была все же модницей и носила исключительно стринги производства фабрики «Красный день календаря», но бывалого вояку это не смущало. Он был абсолютно уверен – сей вид приведет его врагов в ужас. И действительно – встречные монстры падали замертво, едва завидев бравого прапорщика – такого зрелища не могла вынести их нежная психика.
Наконец, вдалеке замелькали родные для Венсена кусты и пригорки, среди которых мирно паслись мобы особо дегенеративной наружности. Сердце прапорщика радостно забилось, а засранная мухами шляпа даже стала чаще колебаться на его башке.
- Ах-вах, мамат куным, калырис моред!
С диким боевым криком своего родного племени, Венсен бросился в атаку. На ходу засунув порцию сосок в дуалы, Венсен перепрыгивал через колючие кусты, на лету помечая их чем-то мерзко и противно пахнущим.
Но мобов дегенератной наружности не так легко было напугать. Они даже не смутились вида трусов с красно-бурыми пятнами и необыкновенной шляпы. Наоборот, они обрадовались – наконец-то хоть у кого-то была наружность более дегенертная, чем у них. И, сбившись в боевой порядок, мобы решительно перешли в контрнаступление. Так как Венсен был всего лишь прапорщиком, из образования имевшим лишь 3 класса церковно-приходской школы и младшие командирские курсы, он мало что понимал в стратегии и тактики (в отличие хотя бы от Риды, имевшей привычку бегать противолодочными зигзагами и совершать ночные марш-броски на особо короткие дистанции – до ближайших кустов). Потому столь необычные для мобов, тем более дегенератной наружности, действия поставили прапорщика в тупик. Он замедлил ход и стал гуще метить колючие кусты. И, когда до мобов оставалось всего каких-то двадцать шагов, Венсен понял – этот бой ему не выиграть. До сих пор остается загадкой, как мог прапорщик додуматься до столь сложного решения проблемы не имея подсказок? Злые языки говорят, что не иначе как сила гор и врожденный инстинкт спасли в тот день Венсена. Но на самом деле прапорщика спасло совсем другое: Рида, испытывавшая в тот день некоторые трудности личного плана, совершала свой очередной марш-бросок и совершенно случайно оказалась рядом с местом великой битвы. Совершенно забыв, куда и зачем бежала, она храбро бросилась в самую гущу мобов особо дегенеративной наружности. Боевые порядки мобов были нарушены и в их рядах возникла сумятица, плавно переходящая в истерическую панику. Но мобов, в отличии от Риды, можно было понять: из неоткуда возникла остроухая женщина, почему-то бегающая раком (наверное, по привычке), громко визжащая и выкрикивающая грозные боевые речи типа «Ка шапер бардакос!» и «Эйк ту шикт!». Прапорщик Венсен, завидев подоспевшую подмогу, решил предпринять коронную атаку. Колючие кусты, в которых сидел ботавший Сарон, густо покрылись толстым слоем остро пахнущего вещества грязно-коричневого цвета, а перепрыгнувший через них Венсен нанес решительный (правда, очень неточный) удар по застывшим в шоке от происходящего мобам особо дегенеративной наружности. В результате этого боя было убито около двух десятков мобов, что в последствии привело к экологической катастрофе, так как большинство погибших было особями женского пола, а все попытки мобов особо дегенеративной наружности наладить воспроизводство детенышей путем скрещивания особей мужского пола, а так же почкованием, особых результатов не принесли.
P.S. Кстати, собранные после боя ресурсы Венсен так и не отдал вождю клана, заныкав их у себя в хранилище. Но в последствии это все было возращено наводившей шмон в закромах соклановцев Ридой. Но это уже совсем другая история.